Эта история невыдуманная. Все нижеописанное произошло в реальной жизни, правда, не в нашем городе. Парень, о котором пойдет речь, умер три года назад. Сергею было всего-то двадцать два года. Ему бы жить да жить.
Семья благополучная, обеспеченная, сам — студент престижного вуза Мурманска, молодой, красивый, косая сажень в плечах. Сейчас мать, Татьяна, в смерти сына обвиняет себя. Все ее мысли (вопросы к себе) имеют сослагательное наклонение — «Если бы я не увезла сына из родного города», «Если бы я не вышла второй раз замуж», «Если бы я раньше заметила проблему», «Если бы… то, может быть, сын был бы жив».
В Мурманск Татьяна с сыном переехала из маленького белорусского городка сразу после смерти первого мужа. Не смогла жить там, где все напоминало о минутах счастья с Андреем. Слишком сильно его любила. Любила за доброту, волю, силу, характер. Андрей прошел Афганистан, служил в роте глубинной разведки. Не раз и не два смотрел смерти в лицо. А погиб на гражданке. Вместе с друзьями попал в автомобильную аварию, выбрался из машины, дошел до больницы, сообщил о происшествии, сел на стул и умер. Сильным был человеком — и телом, и духом. Мать так надеялась, что сын пойдет в него.
В Мурманске она нашла хорошую работу. Родственники помогли купить жилье. Сергей сначала ходил в лучший детсад, потом пошел в лучшую школу. Боль от потери любимого человека понемногу утихала.
Прошли годы. Татьяна встретила Игоря. За него, надежного, крепко стоящего на ногах, вышла замуж. Дом был полная чаша. Потом родилась дочь Машенька.
За заботами о младшей дочери да поддержанием образцового порядка в большом доме и не замечала, что старший ребенок становится другим. А если и замечала, то находила оправдания — парень вырос, уже студент, наверняка есть свои маленькие проблемы.
Серьезно задуматься о том, что с Сергеем происходит что-то не то, заставил случайно услышанный разговор сына с другом. Молодые люди по телефону обсуждали какой-то медицинский препарат. Татьяна обеспокоилась — сын болен? После она забросала его вопросами: «Что с тобой? Ты нездоров? Что ты от меня скрываешь?» Тогда Сергею удалось убедить мать, что с ним все в порядке. Но Татьяна сердцем чувствовала, что надвигается какая-то беда.
А здесь из отложенной на каждодневные расходы суммы стали пропадать сначала мелкие, а потом и крупные купюры. В семье начались конфликты. Муж обвинял пасынка в воровстве, а Татьяна врала, что, мол, эти деньги она сама потратила. Сергей отмалчивался. Стал угрюмым, раздражительным и каким-то чужим. На контакт не шел, прятал глаза. В лучшем случае поцелует мать в щеку, скажет: «Все нормально» — и за двери. Дальше — хуже. Сын стал пропадать непонятно где, не отвечал на звонки. Бывало, не появлялся ни дома, ни в университете по три-четыре дня. И все эти три-четыре дня Татьяна то сидела на телефоне, обзванивая всех знакомых Сергея, то вместе с мужем объезжала клубы, бары и даже притоны, где собирались бомжи, наркоманы и проститутки. Однажды в одном из таких притонов они и обнаружили Сергея. Тогда искали его больше недели. Татьяна в исхудалом, грязном, с каким-то серым лицом и безумными глазами парне не сразу узнала сына. Рядом с ее родным, любимым ребенком лежали непонятные люди, везде валялись шприцы, в воздухе витал запах ацетона и нечистот. Она потеряла сознание. На следующий же день Сергея насильно положили в клинику. Игорь выложил на лечение пасынка кругленькую сумму. Татьяна видела, что муж тоже переживает. Сама же она в один миг постарела и поседела. Неустанно молилась, просила Всевышнего помочь ее сыну справиться с зависимостью. Надеялась, что все обойдется, все уладится. А здесь — новый удар. Главный врач клиники пригласил Татьяну в свой кабинет и без всякого предисловия выдал: «У вашего сына обнаружен ВИЧ. Сейчас с ним уже работают специалисты, он проходит дополнительное обследование».
У женщины ушла земля из-под ног. Очнулась она в больничной палате. Был сердечный приступ. Потянулись недели лечения. Недели отчаяния и непринятия действительности. Ее и Сергея выписали в один день.
Дома Татьяна долго не выпускала сына из объятий. Не было ни упреков, ни обвинений, только слова любви. А он, как в детстве, крепко-крепко прижался к матери и зарыдал. Просил прощения за все, что натворил. Признался, что всегда хотел походить на родного отца — сильного, мужественного, волевого, но понимал, что недотягивает — часто трусил, часто боялся смотреть правде в глаза. Признался, что первый раз укололся ради интереса, а потом грязь затянула. Ведь там, на дне, не нужно было держать лицо и что-то доказывать, там было легче, чем в реальной жизни. Признался, что очень боится со своим диагнозом ВИЧ стать прокаженным для окружающих, что никогда не сможет посмотреть в глаза девушке, которая давным-давно нравится.
Татьяна понимала, что сыну страшно жить дальше. Все члены семьи старались окружить его любовью и поддержкой. С ним продолжал работать психолог, и казалось, что парень потихоньку выбирается из омута страха и безысходности. Прошел месяц-второй. Сергей взял в университете академический отпуск. Из дому выходил редко, только в магазин или в больницу. И каждый раз, когда за сыном захлопывалась входная дверь, мать не находила себе места. Необъяснимое, сильное волнение мешало даже дышать.
Было предчувствие, было. И когда в тот ужасный день к ним в дом зашли полицейские и попросили проехать с ними, она сразу поняла, что случилось самое страшное. Сергея опознавал Игорь, она не смогла. Как сквозь сон слышала, что смерть ее сына и еще двух парней и девушки произошла в результате отравления спайсом, их обнаружили мертвыми в такой-то квартире такого-то дома.
После похорон Татьяну положили в больницу — был нервный срыв. Если бы не дочь, она бы, возможно, свела счеты с жизнью. Машенька однажды пришла к ней в палату обняла, заплакала и попросила: «Мамочка, только не умирай. Я не смогу без тебя. Я тебя очень-очень люблю».
Прошло три года. Но до сих пор не отболело и не забылось. Татьяна продолжает каждый день задавать себе вопросы, в которых одни сослагательные наклонения — «если бы…». Сын ей часто снится. Обычно во сне он приходит вместе с отцом, на которого так хотел быть похожим. Они улыбаются и выглядят счастливыми. А матери так хотелось, чтобы сын был счастлив здесь, на этой земле, рядом с ней…
Вероника ЛЕВИТ.
